Хранители равновесия - Страница 31

– Капитан, не стоит драматизировать, – с легкомысленным видом отозвался Чернота. – Да что за черт, звонок, никак, сломался. Где этот разгильдяй слуга? Ланс, не в службу, а в дружбу – пригласи сюда моего секретаря. Его кабинет первый справа.

С помощью секретаря и мажордома «накрыли поляну».

– Кушай, Ланс, небось проголодался с дороги.

Испив малый кувшин вина, Пашка потащил Ореста в каретный сарай, там вместо четырехколесного транспорта находилась пушка. Капитан озадаченно переводил взгляд с орудий на графа и обратно. Видя непонимание наемника, Чернота пояснил:

– Перед тобой будущее. Артиллерия открывает новую эпоху в вооружении армии. Пушки сейчас способны разить врага на полторы лиги, и это только начало. Через какое-то время появится ручной огнестрел – мушкеты, пистоли. Но лучше один раз увидеть. Поехали на полигон.

Капитан орудийной стрельбой впечатлился, теперь вперед смотрел с большей долей оптимизма.

Обратно Орест возвращался с небольшим обозом – на телегах лежало пять крепостных орудий, следом в седлах тряслись двадцать пять канониров. В фургонах везли боеприпас и порох. Разговор с хозяином перед отъездом в баронство получился весьма содержательным.

– Ланс, твоя задача – сохранить людей. При первой же попытке вторжения загоняй пейзан в замок и высылай мне известие. Голубиная почта есть?

– Так точно.

– Подстрахуешь гонцом на всякий случай. Мы выступим тотчас. Удержишь замок – сделаю тебя бароном д’Эсте.

Слегка побледневший Орест дернул кадыком:

– Не сомневайтесь, граф, мы вас не посрамим.

– Удачи тебе, капитан.

– Честь имею. – Будущий барон отсалютовал мечом и скатился с крыльца.

* * *

Глядя на строящиеся площадки на стенах замка под крепостные орудия, Пашка чувствовал: взбунтовавшиеся бароны – лишь первые ласточки. Не станут случайные графы терпеть выскочку, тем более поправшего устои империи. Слыханное ли дело, отменить рабство в своих владениях. Надеялся, что к основному конфликту успеет подготовиться. Будет огненный бой – пушки скажут свое веское слово. Подготовка собственного воинства – а сейчас у него пятьсот сабель и двести пеших копейщиков, – создание артиллерии, обучение канониров да и остальные дела настолько замотали стажера, что он совершенно забыл о своих сверхвозможностях. Положа руку на сердце, магом себя не считал – зачем нужна магия, если без всяких заклятий удается кое-что делать. Кстати, с некоторых пор перестал плевать в варочные печи, теперь ходил с медным кувшинчиком, наполненным водой, и с маленькой ложкой с длинной ручкой. Вода вполне заменяла слюну для окрашивания стекла – стоило лишь представить цвет.

Любимая Беата удивила в очередной раз. Пашка, решив сэкономить на свечах, повсюду навешал магических светильников – дешево и сердито. Подпитывай иногда частичкой силы, и все дела. В один из вечеров жена, засыпая, машинально притушила ночной светильник, висевший над дверью спальни. Так, походя, махнула небрежно ручкой и уменьшила вдвое.

Беата, разметав по подушке шикарные локоны, спала, посапывая изящным носиком, а Чернота с непонятным выражением лица разглядывал жену, словно редкую диковинку.

* * *

Перераспределив обязанности среди своих подданных – Пако с Дони занимались дружиной, инженер Лаваль отливал и испытывал пушки, стеклодув Петек лудил свою звонкую продукцию, – Чернота наконец смог вырваться из замкнутого круга повседневных дел. Какого хрена, спрашивается, он один тащит этот воз, граф он или не граф? Его дело на балконе кофей пить да с умной мордой раздавать указания. Чесать пузо и бездельничать Пашка утомился через два дня, на третий решительно заявил сам себе: «Хватит, Павел Игнатьевич, дурью маяться», – и приказал заложить коляску.

– Адемус, поедешь со мной, пейзан проведаем.

Секретарь споро взгромоздился рядом с кучером, прижимая к груди сундучок с бумагами, сургучом и письменными принадлежностями.

Коляска, запряженная двумя бодрыми лошадками, гремя колесами по брусчатке, лихо выкатилась из замка. Миновав подъемный мост, выехали на укатанную дорогу, следом неслась верная десятка во главе с сержантом Дони. Проинспектировав три ближайших села, остановились на обед в четвертом со странным названием Копченые Уши. По случаю теплого солнечного дня крестьяне накрыли столы на свежем воздухе.

Граф, к удивлению сельчан, не стал отказываться от немудреного угощения и даже выпил из маленького ковшика бражки. Чернота, не прерывая обеда, попытал старосту Никея об урожае, тот порадовал:

– Нынче собрали пшеницы три на семь, а ржи – три на десять, ваша светлость. Спасибо за плуги. Со следующей страды рассчитаемся за них полностью.

От столов охраны слышался треск – молодые челюсти со смаком перемалывали косточки кур и уток.

Насытившись, а затем немного пообщавшись с крестьянами, их светлость изволили отбыть. У Пашки от встреч с простым народом во всех селах осталось щемящее чувство чего-то хорошего. Он видел – ему искренне рады и благодарны, значит, делал все правильно. Его не боялись, а уважали и ценили – весьма неплохой итог деятельности. Одарив старосту золотым за непредвиденные расходы, приказал своим орлам двигаться дальше. Маршрут отрядика представлял некую петлю вокруг замка. По словам Адемуса, на обратном пути еще две деревни.

Под монотонную и неспешную езду хорошо думалось. Пашка с теплотой вспомнил о жене – та на днях поделилась радостью: у них будет ребенок. Дремавшее доселе чувство отцовства вдруг пробудилось в нем – некую эйфорию и ощущение праздника не могло омрачить известие о предстоящем конфликте с идиотами баронами. На что они надеялись, непонятно.